Реклама купеческая, жениха, выставки, собак, булочника

В 1887 году в «Berliner Tagblatt» появилось следующее брачное объявление:

«Молодая особа благородного происхождения и из весьма богатого семейства, красивая, как Елена, хозяйка не хуже Пенелопы, экономная, подобно Марианне Бранденбургской, с умом госпожи де-Сталь, поэт, точно Женин Линде, танцует, как Черито, играет на фортепиано, как Роза Кастнер, на виолончели как Тереза Милланоло, на арфе, как Лабертан, исполняет мозаичные работы, как герцогиня Мария Орлеанская, стройная, как Лукреция, обладая значительным состоянием, за отсутствием мужских знакомств, ищет супруга через посредство газеты».

Папиросный вальс

Одним из петербургских фабрикантов выпущены, в виде рекламы, ноты с пуклетами: «Fin de siecle», в которых воспевается качество вновь выпущенных этим фабрикантом папирос, а на оборотной стороне стоит подробный адрес фабрики и уверение, что папиросы изготовлены из чистого турецкого табаку; «папиросный вальс» раздается бесплатно.

Харьковская купеческая реклама

Реклама по случаю выставки в Чикаго

Для американца все возможно. Один из наших путешественников, в июне вернувшийся из Северной Америки, сообщает, что в Чикаго он видел расклеенные на улицах следующие объявления за подписью одного из сенаторов:

«Граждане, предстоящая всемирная выставка должна отличаться от предыдущих чем-нибудь особенным, оригинальным, что привлекло бы к нам массу посетителей. Для этого я предлагаю поставить на выставке Колизей, не модель, а настоящий Римский Колизей. Итальянское правительство находится теперь в таком финансовом затруднении, что продаст его с удовольствием, были бы только деньги достаточные.

По зрелом размышлении я пришел к убеждению, что плата итальянскому правительству, сломка Колизея, его перевозка и постройка в Чикаго не превысят 40 миллионов долларов. Собрать эту сумму в Америке сущие пустяки. Жертвую на почин миллион долларов».

Реклама при помощи собак

Английские торговцы изыскивают всевозможные способы рекламы. Один владелец ресторана придумал надеть на своих собачек белые куртки, на которых написан был адрес его ресторана. Его примеру последовал один владелец магазина шляп в Шордиче.

Владелец гастрономического магазина в Финсбюри придумал еще лучший способ. Он имеет громадного и прекрасного ньюфаундленда, которому он дает в зубы палку, а на палку навешивает пачку объявлений. Собака одна ходит по улицам и останавливается пред хорошо одетыми прохожими, которые из любопытства берут по листочку объявлений.

При этом сказалось лишь то неудобство, что другие собаки нередко мешают этому раздавателю объявлений. Правда, ньюфаундленд в этих случаях обыкновенно кладет на тротуар свою ношу, разгоняет буянов и вновь берет свои объявления, но последние значительно теряют от подобных случаев в своей чистоте.

Оригинальная реклама газеты «конца века»

Редактор эстонской газеты «Кюндья», некий г. Небокат, обявил, что каждый, кто до 1-го декабря подпишется на 20 экземпляров газеты, получит от него, «в виде рождественского подарка», хорошие цилиндровые часы, а подписавшийся на 25 экземпляров, получит такие же анкерные часы.

Кроме того, г. Небокать, «из доброжелательства и без всякой платы», предлагает подписчикам свои услуги даже в делах, совершенно несопряженных с должностью редактора. Он берется доставлять им все заграничные и русские товары от 5 до 10 процентов дешевле, чем объявлено в прейскурантах.

Кроме того, этот же редактор поместил следующее объявление: «Красивые молодые девицы в каждом городе и селении могут иметь хорошие побочные доходы (?!). Заявления принимаются в редакции «Кюндья» в Риге».

Реклама невежды

Около Дорогомиловской заставы, в Москве, в продолжении уже многих лет, возбуждает общее внимание и насмешки всех почти прочитывающих ее невежественная вывеска: «Продажа разных мук».

Очень может быть, что сначала, как владелец этой вывески, так и живописец, писавший ее и не понимали, что они производили на свет нелепость; но не может быть, чтобы впоследствии над ними не насмехались в глаза им и чтобы продавцу муки из той лавочки не объяснили нелепости его вывески, но он не захотел избавиться от насмешек, исправив вывеску.

Но по вероятности, он рассуждал следующим образом: «ну, что ж делать то? Хоша оно и неприятно, когда критику про тебя пущают, а оно, поди, выгодно: из-за эвтой критики не только што в Москве, а во всей матушке-Рассее будут знать, што поблизу Дорогомиловской заставы эвтакая вывеска существует. Вот она и будет нам эвтой, как ее бишь зовут, прокламацией, што-ли. Пущай себе висит: больше на нее будут внимания обращать, так больше и народу чай будет заходить – мучицы-то купить. Ан глядишь хоша 2-3 рублика лишних в год и зашибешь. А што безграмотно, говорят, так нашему брату торговцу не в инверситетах же учиться! Звестно на медные деньги учились, так все науки произойти до тонкости не могли. Да и не к чему нам все эвти мудрости!»

Реклама булочника

В газете одного из германских курортов напечатано было, в 1890 году, следующего рода похоронное извещение:

«Есть скорби в юдоли житейской, о которых люди не могут составить себе понятия. К таковым причисляется и покойная жена моя. Она беспримерна была в той же степени, как и супружество наше – бездетно. Имя возможность быть образцовой супругой, она отнюдь не была таковой и скончалась от последствий неисповедимых путей Провидения. Шестеро необеспеченных малолетних детей могли бы оплакать ее – да детей у нас не было!

Вместе с тем довожу до сведения почтенной публики, что пекарню свою я закрывал только на время; а теперь снова стою у дела и пригласил четырех молоденьких «мамзелей».

Пекарня моя находится на такой-то улице, в таком-то доме».

Высокопарная чепуха, составляющая более половины этой рекламы, придумана лукавым немцем для того, конечно, чтобы больше обратили внимания на рекламирование его пекарни и сущность факта, что он пригласил для продажи своего съедобного товара четверых, будто бы, «молоденьких мамзелей». Число последних, по всей вероятности, было преувеличено с целью привлечь побольше публики, покупателей, которые, чтоб посмотреть на «мамзелей», предпочли бы покупать хлеб у него, а не у его конкурентов, не имевших новеньких «молоденьких мамзелей».

Реклама английского пастора

Некоторые протестантские пасторы, желая сильнее повлиять на умы и души своих прихожан, прибегают к очень курьезным рекламным выходкам, немало содействующим их известности и карьере, а вместе с тем имеющим благоприятное влияние и на их доходы, так как люди, исправившиеся вследствие влияния подобных проповедей, всегда высказывают признательность к проповеднику, бывшему виновником этого исправления, более или менее значительными приношениями.

Приведем образчик подобной проповеди-рекламы. Американский корреспондент «Manchester Examiner» сообщает об интересной проповеди, слышанной им в одной протестантской церкви в Соединенных штатах. Эту проповедь говорил при нем настоятель церкви, доктор богословия Тиндаль.

Он начал рассказом о змее-искусителе, а потом говори о разных других змеях. Когда он рассказывал о змее, в которого обратился жезл Аарона, в присутствии египетского фараона, то он сам бросил на землю свой большой посох и, наклонившись, поднял извивающегося змея, величиной более двух аршин. Хоть этот змей и был искусственный, но он произвел сильное впечатление на зрителей.

Затем пастор оставил библейских змей и перешел к змеям, которых воображение лиц, допившихся до сумасшествия, представляет в своих сапогах или башмаках. Изображая человека, страдающего от delirium tremens, пастор Тиндаль сказал: «он достанет вот так воображаемую змею из своего сапога и с воплем сумасшедшего начнет кружить ее вокруг своей головы». При этом г. Тиндаль издал упомянутый вопль и, достав из сапога другую поддельную змею, стал кружить ее над своей головой. Впечатление на зрителей было страшное и некоторые из них поднялись, чтобы уйти, но двери храма оказались запертыми.

«Стаканы в трактирах, которые вы посещаете, могут быть стеклянные или хрустальные, и звук их может быть приятен для слуха, но на дне их всегда лежит невидимая змея». Произнеся это, пастор поставил на свой пюпитр стакан, по-видимому, наполненный вином, затем взял спичку и, добыв огня, приложил к стакану, из которого тотчас же стала подниматься змея, в несколько футов длины, которая свесилась через пюпитр и висела так, страшно извиваясь. Указывая на эту змею, пастор заметил: «когда вы вздумаете выпить в следующий раз, – припомните это!»

После службы корреспондент посетил пастора Тиндаля и пастор заявил, что он произносит такие проповеди раз в месяц и находит их весьма полезными, потому что они сильно действуют на невежественный народ.

Реклама московской газеты

«Гражданин» рассказал недавно о случае весьма странного рекламирования одной из московских газет, принадлежащих к так называемой «распивочной прессе», печатаемого в ней романа из жизни московских старообрядцев. Сначала публика не обращала внимания на этот роман, не видя в нем ничего особенного, выдающегося.

Газета нашла нужным, выгодным для себя побудить публику заинтересоваться романом и сделать последний злобой дня. С этой целью газетка придумала кунстштюк, выдумку, напечатанную ею на видном месте, жирным шрифтом, сообщавшую будто бы сведения о скандале, который назван был этим романом:

«Два купца приняли это сочинение за пасквиль на себя, явились к автору и нанесли ему «тяжелое оскорбление»; но пусть публика не сомневается относительно печатания окончания романа: несмотря на это оскорбление, ни автор, ни редакция не оставят сочинение и печатание романа, а будут вести его до конца».

Редакция, конкурировшая с этой газеткой, поспешила опровергнуть это сообщение, фактически доказавши, что ничего подобного не происходило: никто романиста не бил, а выдумано было все это ради рекламы, в расчете на то, что наша публика падка на скандалы и уже непременно будет читать роман, за который били и, быть может, еще побьют.

Но нарождение на русской литературной ниве таких фруктов, как этот, для рекламирования его романа и газетки будто бы битый романист очень знаменательно и весьма нежелательно. Хороша, конечно, и редакция, дошедшая в подписном ажиотаже до таких измышлений.

Мы знаем, что бывали уже и у нас (в Петербурге, в Киеве, в Одессе) битые сотрудники: фельетонисты, критики и даже поэты, но не слыхали до того времени о битом романисте; так вот московская газетка вообразила, что может, не без пользы для себя, пополнить этот пробел.

Содержание:

Очерк истории рекламы и ее значения

Уличная реклама в Америке

Реклама изобретателей зосдона в Париже

Реклама фирмы "Goldene Hundert" в Берлине

Распродажная реклама янки

Курьезное рекламирование певицы

Фиакр-реклама

Многообъемлющая американская реклама

Реклама с виселицы

Высокопарная реклама парикмахера

Курьезная реклама ресторатора